Коза, её козлята и волк
(в обработке Т. Зинкевич-Евстигнеевой)
Случилось это в те далёкие времена, когда козы ещё сами по себе полями да лесами
бродили.
Подходило время одной козе козляток на свет Божий родить. Стала она себе место для
окоза подбирать. Хотела было под яблоней пристроиться – но та воспротивилась:
«Может ненароком яблочко с ветки моей упасть, козлёночка пришибить! Береги, коза,
своих детушек, другое место ищи!».
Послушала коза яблоньку, к орешнику пошла, но и тот её предостерёг: «Коли орех
спелый наземь упадёт, козлёнка пришибёт – беда придёт. Береги, коза своих детушек,
лучшее место подбирай!». Послушала коза орешник и дальше искать пошла. В самый
лес зашла.
Видит – избушка стоит, а хозяина не видно. Вошла коза в избушку, чуток обжилась, да и
в срок окозилась. Трое козляток на свет появились. Коза их облизала, материнским
молоком напитала. Стали козлятки расти, козочку радовать.
Чтобы молочком деток кормить, козе нужно самой сочную травку кушать, а козляток
одних в избушке оставлять. Знала коза, что в лесу волк живёт. У неё самой рога
сильные, а детки её малые пока от волка защиты не имеют. И придумала коза как
козляткам самим дверь запирать. И только по её песенке материнской засов отпирать.
А песенка такая:
«Козлятушки, ребятушки, отопритеся-отворитеся,
Ваша матушка пришла, молочка вам принесла;
В заповедном бору я была,
Ела траву шёлковую, пила воду студёную;
Бежит молочко по вымечку, капает на копытце,
С копытца – сыру землю питает, всем молока хватает!»
Запомнили козлятки материнскую песенку. Никому дверь избушки не открывали, пока её
целиком не услышат.
Прознал про тот уговор волк. Подслушал он как коза возле дверей деткам песенку пела,
слова хорошенько запомнил. Дождался, когда на другой день коза кормиться уйдёт, да в
двери избушки постучал. Чует: козлята возле дверей притихли, слушают, кто пришёл.
Волк и запел:
«Козлятушки, ребятушки, отопритеся-отворитеся,
Ваша матушка пришла, молочка вам принесла;
В заповедном бору я была,
Ела траву шёлковую, пила воду студёную;
Бежит молочко по вымечку, капает на копытце,
С копытца – сыру землю питает, всем молока хватает!»
Козлята ему не открыли. Кто-то чужой материнскую песенку выучил, да голосом грубым
поёт. Аж до хрипоты волк выл, да ни с чем восвояси ушёл.
Коза накормилась, молочко у неё по вымени побежало, домой вернулась, песенку
запела:
«Козлятушки, ребятушки, отопритеся-отворитеся,
Ваша матушка пришла, молочка вам принесла;
В заповедном бору я была,
Ела траву шёлковую, пила воду студёную;
Бежит молочко по вымечку, капает на копытце,
С копытца – сыру землю питает, всем молока хватает!».
Козлятки матери своей дверь открыли, да про чужака рассказали. Коза похвалила их за
то, что они на обман не поддались, голос волка распознали. На другой день, уходя из
дому, коза деток предупредила, чтобы не только песенку внимательно слушали, но и
голос верно распознавали. Чужаки быстро на своих ошибках учатся, чтобы дело своё
справить.
Верно своих деток коза настроила, но и волк не прост. Коли задумал козлятами
полакомиться, к своей цели твёрдо идёт. Стал он голос тренировать, чтобы песенку
тоньше да чище петь, манере козы подражать. Как хорошо выходить у него начало – он
снова к избушке пошёл.
Встал под дверями и поёт:
«Козлятушки, ребятушки, отопритеся-отворитеся,
Ваша матушка пришла, молочка вам принесла;
В заповедном бору я была,
Ела траву шёлковую, пила воду студёную;
Бежит молочко по вымечку, капает на копытце,
С копытца – сыру землю питает, всем молока хватает!»
Козлятки песню волчью внимательно слушают да меж собой переговариваются:
- Откроем засов – наша матушка пришла, молочка нам принесла!
Но один козлёночек сомневается:
- Наша матушка обычно так рано не возвращается, что-то в голосе этом мне не
нравится – страшно от него становится!
- Эх, ты, трусишка! – другие над ним смеются. – Даже голоса матушкиного боишься!
Нам наказано сразу открывать, как песенку заветную, тонким голоском спетую,
услышим. Откроем дверь матушке!
Волк услыхал как козлятки переговариваются, и ещё более тонким голоском запел:
«Козлятушки, ребятушки, отопритеся-отворитеся,
Ваша матушка пришла, молочка вам принесла;
В заповедном бору я была,
Ела траву шёлковую, пила воду студёную;
Бежит молочко по вымечку, капает на копытце,
С копытца – сыру землю питает, всем молока хватает!»
Поверили ему козлятки. Кроме одного – тот за печкой спрятался. Волк, как в избушку
проник, козляток, что возле дверей притихли, сразу схватил. Не знал он, сколько у козы
детушек, потому больше искать не стал – восвояси с добычей убежал.
Вышел козлёнок из своего укрытия, дверь на засов запер и заплакал. Жаль ему своих
братьев, а делать нечего. Что тут скажешь? Не нарушали козлятки наказа материнского,
всё точно исполнили. Но всё же в лапах волка оказались. Отчего так случилось? Может,
оттого, что единства среди козлят перед лицом опасности не было? Может, оттого, что
над страхами брата насмехались, голос осторожности услышать побоялись? Кто знает!
Чего сделано – того не вернёшь. Вот так, одно мгновение способно жизнь переменить.
А коза беду сердцем материнским почуяла, домой поскорей побежала. Встала на
крыльцо, запела песенку:
«Козлятушки, ребятушки, отопритеся-отворитеся,
Ваша матушка пришла, молочка вам принесла;
В заповедном бору я была,
Ела траву шёлковую, пила воду студёную;
Бежит молочко по вымечку, капает на копытце,
С копытца – сыру землю питает, всем молока хватает!»
Козлёночек матушку сердцем узнал, засов поднял. Вошла коза в дом и всё поняла.
Стала она козлёночка хвалить да утешать:
- Сыночек мой разумный, деточка моя острожная! Ты меня не только по песенке и
голоску узнавать научился, но и сердцем постичь сумел, что чужак мою личину в
своих целях использует! В этом защита твоя. Не плачь, жалостливыми слезами
только горю помогаешь. А нам братьев твоих из брюха волчьего вызволить нужно.
Ну-ка, смелостью наливайся, да дом хранить оставайся! А я пойду волка
смекалкой возьму: на каждую силу другая сила имеется.
Знала коза в лесу одно место, в котором глубокую яму разбойники вырыли да угли
держали. В той яме они тайно еду себе запекали. И придумала она один план.
Вышла на крыльцо да заголосила:
- Ой, козлятушки мои, ой, ребятушки! Не уберегла вас, не защитила! Какой же
супостат вас в лес унёс, меня сиротинушкой сделал?
Услышал то волк, подошёл к козе и говорит:
- Ты на меня не думай, я ничего дурного против твоих деток не сделал! - а у самого
брюхо раздулось, еле дышит. – Может, они сами в лес поиграть убежали!
- Коли это не ты, так помоги мне в лесу моих деток найти! - коза ему отвечает.
Пошли волк с козой в лес. Коза впереди бежит, волка к разбойничьей яме ведёт. Тот за
ней еле поспевает. Подошли к яме, коза через неё легко перемахнула, да волка за
собой зовёт:
- Что ж ты медлишь? Ты ж лучше меня прыгать умеешь!
Прыгнул волк через яму, да сил не рассчитал – полное брюхо его вниз увлекло. Упал он
на угли, завыл от боли. Да так сильно, что брюхо его треснуло!
Выпрыгнули из волчьего брюха козлятки, матушка их из ямы вытащила и обняла, а
потом сказала:
- Вот так новое рождение у вас случилось, козлятушки-ребятушки! Теперь вы
повзрослели, поумнели. Знаете ли, как меня от волка отличить, даже если тот
личину, голос, да песенку мою показывать вам станет?
- Знаем, матушка: родного человека сердцем, да всем нутром своим чуять надобно,
- отвечали козлятки. – Чтобы чужака распознавать, нам надо было в брюхе его
побывать, естество его познать. На всю жизнь мы это запомним. Теперь нас не
обманешь!
Так и повзрослели детки козы, поумнели. Каждый потом своим путём пошёл, своё
счастье нашёл.